Дорон

Нет, этот разговор не инициатива Бестера. Он мог все узнать по базе данных.
- Нет, у меня нет семьи, - пожал плечами Дорон. – Странно, что вас интересует именно это.

Патрисия

- Кажется, я уже сказала, что меня мало волнуют твои любовницы. Если хочешь знать, я даже не против. Мне нервы дороже пустопорожней ревности. Но ты снова меня не слушаешь, я говорила о другом, - Патрисия косо усмехнулась. – Я виновата, она виновата, один ты ангел во плоти. Альфред, сколько ей? Лет двадцать пять? А тебе? Мог  бы и головой подумать для разнообразия. А твой поступок…
Женщина упрямо качнула головой, она была в тихом бешенстве, но великолепно себя контролировала.
- Такое поведение недостойно даже подростка. Впрочем, живи, как хочешь. Мне до этого дела нет. И – да, ты прав: я жестока. Женщины вообще склонны к жестокости, если ты не знал.

Отредактировано Пси-надзор (2010-01-16 21:49:19)

Женщина приподняла брови.
- Альфред, - совершенно спокойно произнесла Патрисия, -  я никогда не прощу тебе разлуку с Габриэль. Никогда. И я говорю это не на эмоциях. Чувства умерли давно. Я абсолютно обдуманно и логически не прощу тебе этого. И чем тебя не устраивает прежняя жизнь? Я не желаю играть в семью. Такие шоу нам не походят по возрасту, а видимость приличий я тебе всегда гарантировала.
Женщина умолкла, обдумывая что-то. В следующий момент она гордо вскинула голову и с презрением улыбнулась.
- Объясни, зачем мне мужчина, который так легко отказывается от будущего ребенка?

Патрисия опустила голову. Ее взгляд не выражал ничего. О чем можно говорить с тобой, Альфред? Твой идеал – Корпус, твоя икона – Корпус, твой мир – Корпус, твое  счастье – Корпус. Плачься тоже – Корпусу. Она подняла голову и устало поправила прическу. Патрисия провела бессонную ночь, и глупые разговоры начинали вызывать призрак раздражения где-то глубоко внутри ее сознания.
- Знаешь, я не люблю слово «никогда», потому что хуже него лишь «поздно», - женщина посмотрела в глаза мужу. – Так вот, Альфред, поздно, даже слишком.

- Бедный ты, несчастный, - с сарказмом произнесла Патрисия и покачала головой. – Ты считаешь это достойным оправданием для своего поступка? Не подумай, что я говорю об измене. Это все чушь. Я о ребенке. Может быть, я тебя и не любила, но хотя бы уважала.
Женщина неожиданно отвернулась.
- Сегодня ты потерял и это.

Женщина тихо рассмеялась.
- Альфред, знаешь притчу о султане, осле и мудреце? Мудрец взялся научить говорить осла за двадцать лет. Если бы это ему не удалось, то султан отрубил бы мудрецу голову. Когда ученого мужа спросили, зачем он идет на неоправданный риск, тот ответил, что за двадцать лет кто-нибудь да умрет: либо он, либо осел, либо султан. Вот так же и ты… Ты так и не понял, что нельзя бросать детей. За это ты еще не раз поплатишься, Альфред.

- Ничего, я тоже многое от тебя терпела. И ты переживешь. Да, я взрослый человек, так что можешь не кормить меня сказками и догмами. Оставь эту кашку для желторотых птенцов.   Но я не улавливаю сути нашего разговора. Что ты хотел, Альфред? Сказать, что я всегда и во всем не права? – усмехнулась Патрисия.

Нет, я предлагаю бросить его. Господи, мужчины, как большие птенцы, переваливаются из одного гнезда в другое, не испытывая даже толики чувства ответственности.
- Нет, воспитывать его может и мисс Винтерс. Но если не сможет, то могу и я. Что в этом такого? Будущий ребенок – твой, я пока что твоя жена, и, как я поняла, ты решил со мной не разводиться. Не вижу причин, по которым я не могу заниматься твоими детьми. Раз уж ты этого сделать не в состоянии.
Патрисия была умной женщиной и прекрасно понимала, что ни в коем случае нельзя требовать от мужчины отказываться от его же детей. Это могло привести к краху любых отношений. К тому же, виноват во всем был именно Альфред, а не несчастное дитя, оставшееся без отца еще в утробе матери.

- Я уже ничего не хочу, Альфред. Сделай одолжение, не трепли мне нервы, они нынче дорого стоят. Ты затеял всю эту историю с разводом, не я.

Синие глаза снова смотрели на Бестера с неприкрытой, ледяной ненавистью.
- Одного расставания с Габриэль хватит мне на всю жизнь, ясно?

Патрисия вздрогнула и нервно завела прядь за ухо, но в следующий момент высокомерно усмехнулась.
- Не знаю, каков по характеру мистер Грей, но Габриэль спала с ним. И не один раз. Знаешь, кое-что в момент соития утаить от партнера можно, но только не столь сильную эмоцию, как желание убить. Тем более, наша дочь выше него по уровню.  А что касается доверия, я его понимаю и даже уважаю за решительность. Еще не известно, что именно ты бы исправил в его сознании, - женщина сощурилась, внимательно всматриваясь в черные глаза мужа. – Брось, Альфред, даже ты не пытался меня убить.

- Я не знаю, что для ребенка будет лучше, - пожала плечами Патрисия. – Этого вообще никто не знает, но решать тебе.

- Но ты бы все равно отдал бы его в Корпус, - женщина презрительно улыбнулась. Она с насмешкой относилась к трепетной вере мужа в кучку самодовольных ублюдков, которые управляли Пси-Корпусом. – Ведь Корпус – мать, Корпус – отец. Даже звучит забавно, не находишь? – синие глаза весело блеснули, ей было что припомнить у мужу, и Корпусу.

- Нет, - абсолютно спокойной сказала Патрисия. – Зачем? Он не позволит, я уверена. И я не собираюсь начинать общение с новой семьей Габриэль с ссоры. Пусть Эль и проверит. Ей он доверяет. А уж что тебе твоя дочь расскажет и куда пошлет, я могу только догадываться. Насчет командора Ивановой не беспокойся, я прекрасно знаю, за что мне платят деньги, и никогда не отказывалась от работы.
Кажется, она тебя ненавидит? Замечательно, мы найдем общий язык.

- А я не убиваюсь, - улыбнулась Патрисия.
Но твоей крови попью вдоволь. Я не дам тебе мирной жизни, Альфред, даже не рассчитывай на это.

- Или она – твой, не так ли? – слегка приподняла брови Патрисия.
Но скорее всего вас всех подомнут под себя совсем иные люди. Ты слишком предан догмам, чтобы быть главой Корпуса.

Артур пожал плечами. Странный вопрос. Такие, обычно, не задают.
- Не сложилось, не было времени, наверное. А почему вас это интересует? – с любопытством  поинтересовался Дорон.

- Раньше тебя этот вопрос не волновал. Брось, Альфред, ты приличная сволочь, но очень харизматичен, - Патрисия хозяйский жестом, доступным лишь женам, поправила загнувшийся воротник его формы. – Это нравится женщинам. Не беспокойся, один ты не останешься, найдешь кого-нибудь на ночь. Да и меня не прельщает сон на диване.

- А почему нет? Неужели ты не уступишь дочери, если у нее появится возможность взлететь на самый верх? – Патрисия слегка наклонила голову. – Альфред, ты собрался стать главой Корпуса?
Нет, лучше Дорон. Тогда он будет не так опасен.

Неживая кожа дорогих перчаток коснулась оголенной шеи женщины, и та поморщилась, отстраняясь.
- Неприятно, Альфред, они холодные, - она качнула головой, и густые локоны скрыли его ладонь.

Патрисия насмешливо приподняла брови.
- Раньше я была нужна для престижа, теперь – на ночь. Услуги такого эскорта стоят недешево. И я не о деньгах говорю.
Ей было забавно наблюдать за словесными огрехами мужа, и женщина в отместку била больно. Что поделать, одно прикосновение не могло изменить нажитое за годы. Впрочем, Патрисия не слишком желала перемен.

- О, это будет еще дороже. Да и едва ли ты договоришься с Дороном: он ценит своего помощника и не отпустит к тебе на ночь. Хотя, мне было бы интересно узнать, храпит ли Дитрих, - ледяные глаза сверкнули неподдельным, жарким озорством, женщина явно что-то задумала,  ее пульс участился, чаще вздымалась грудь – она нашла для себя неожиданную забаву. – Предлагаю пари: ты под каким-то предлогом уламываешь Дорона отпустить к тебе Дитриха на ночь  или упрашиваешь Дитриха переночевать у тебя, если тебе удастся выяснить, храпит ли секретарь Дорона, следующую ночь я проведу с тобой.  Разумеется, есть условие: ты не выпрашиваешь Дитриха в качестве охранника ни для меня, ни для себя, ни для Габриэль с Греем. Согласен?
Что я теряю? Ничего. Альфред прекрасный любовник, а вот что о нем подумает верхушка Корпуса… О, это так весело, кажется, я стану свидетелем прекрасного шоу.

- Мог бы и перчатки снять, - приземлено проворчала Патрисия.

- Чудесно, Альфред! Посмотрим, как ты решишь эту задачку. Впрочем, ты всегда любил сложности.
Какой же ты самодовольный тип, Бестер. Когда-нибудь это тебя погубит.
- Я надеюсь, мы поговорили? Давай вернемся к молодежи и Дорону, а то он еще напоит молодняк, - женщина картинно посмотрела на потолок и по-кошачьи улыбнулась. – Или они – его. Не знаю, что страшнее.

Хочешь узнать человека начни с семьи. Габриэль взяла два бокала с шампанским и дала один мистеру Дорону. Рядом стояли еще несколько бокалов. Гарриман, Сезар присоединитесь к нам?

Сезар попал в сложную ситуацию. Он был верующим человеком, потерявшим жену, однако он же был и верным другом. Отказываться от спиртного в такой ситуации тоже было не с руки, но и пить в пост не в выходные запрещалось. Конти растерянно посмотрел на золотящиеся бока бокалов и неуверенно спросил:
- Вы не обидитесь, если я предпочту сок?