Нарн подошел к дипмиссии Минбара остановился. Посмотрев по сторонам, он осторожно постучал в дверь.

- Быть может вы с ним говорите на разных языках? - мягко произнесла минбарка.
Она не собиралась давить на Сьюзен или навязывать ей свое мнение. Сьюзен сама должна решить этот вопрос - за нее никто этого сделать не сможет. Но поддержать девушку Делен была готова всегда.

Она подняла взор на вошедшего ГКара, стараясь по лицу нарна определить итог его разговора с Литой, но нарн опередил ее.

Делен тяжело вздохнула, оглянувшись на Иванову. Она ожидала этого, хотя и надеялась на иной исход. Принципы Литы достойны уважения, но сейчас они серьезно осложнили им задачу.

- Боюсь, что да, Гкар. Иного выхода я не вижу.

Каюта Гарримана Грея ======>
Посольский сектор был тих и пуст, словно Луна двести лет назад. Патрисия медленно шла по коридору, вслушиваясь в гулкое эхо собственных шагов. Интересно, при Шеридане здесь было также?
Женщина остановилась напротив каюты посла Минбара и надавила на кнопку звонка.

Открылась, не приглашая ко входу, дверь, и к Патрисии вышла Делен. А она красива. Интересный народ, минбарцы. Женщина в дипломатичной вежливости склонила голову в знак приветствия.
- Доброго вам вечера, посол, - голос Патрисии был прохладен и спокоен, словно вода в июньских ручьях. – Меня зовут Патрисия Бестер. Я представляю Пси-Корпус. Я знаю, что вы от лица всего Минбара предоставили командору Ивановой убежище, однако так как она телепат, с ней должен находится кто-то из Корпуса.
И поверьте, Делен, я не худший вариант.

В голосе женщины не было угрозы, но всё равно ощущала ее каждой клеточкой своего тела. Внутри нее стремительно зарождалась тревога. Тревога за Сьюзен.

Делен оглянулась на Иванову. Она не имела права прогнать женщину, но при желании могла бы выторговать для Ивановой немного времени, хотя вряд ли это что-то бы решило.
Во взгляде минбарки читался немой вопрос, обращенный к Сьюзен.

Отредактировано Делен (2010-02-08 23:18:28)

- Командор Иванова, - Патрисия сделала первый шаг в каюту Делен.
Забавно, как действует на сознание людей и инопланетян фамилия и название организации.

- Благодарю, за холодный, но все-таки прием.
Дверь после предупреждения закрылась за Делен, и телепатка задумчиво потеребила широкий браслет на руке. Она и сейчас предпочитала оставаться в платье, теперь, правда, темно-сером, которое подчеркивало достоинство фигуры. Патрисия не любила форму, как таковую.
- Командор, вы так напрягли свое сознание, что, кажется, оно отдается звоном в воздухе, словно стонет. Расслабьтесь насколько это возможно. Я не стану читать ваши мысли.
Мне это не интересно.
- И миссис Бестер можно отбросить. Называйте меня Патрисией.

Патрисия с равнодушной вежливостью наблюдала за неожиданной подопечной. Она была наслышана о трудном характере Ивановой. Впрочем, так было даже интересней. Телепатка уже устала от скучности светских раутов и дежурных улыбок, появляющихся на лице знакомых, словно по расписанию. Иванова следила за явно неприятной ей гостью. Патрисия любила, когда на нее смотрят.

- Да, - честно ответила женщина и внимательно посмотрела в глаза собеседнице.

- И в мыслях не было, - с веселой холодностью произнесла Патрисия. – Мне за агитацию не платят, командор.

- Мой муж вообще не умеет с людьми работать, - подтвердила женщина. – Что же касательно Корпуса: от ненависти появляются морщины, оно вам надо – отдавать собственную молодость на чувство к организации, которой все равно, хотя бы потому что, что она лишь предмет?

Женщина с легким удивлением посмотрела на Иванову, но на диван присела.
- Допустим, знаю. Так же я знаю истории и пострашнее вашей, - Патрисия откинулась на спинку софы и с интересом сощурилась, вглядываясь в лицо собеседницы. – Не каждая из них связана с Корпусом. Но это не так уж и важно. Вы, кстати, зря жалеете себя. Жалость – чужая и собственная – самое страшное чувство. Оно ослепляет, не позволяет поднять голову и посмотреть на мир иначе, а значит, найти выход. Не утопите себя в жалости: ведь сделать это так соблазнительно легко.

- Ах, это, - женщина улыбнулась, и в этой улыбки не было фальши. Она действительно не была возмущена словами Ивановой и явно не собиралась кидаться на защиту благоверного. – Поверьте, пустое. Ему ваша ненависть, что об стенку горох, так стоит ли тратить нервные клетки на того, кому это все равно?

Взгляд Сьюзен не укрылся от Патрисии, однако женщина снова никак не прореагировала. Забавно, Альфред, чего именно ты хотел от меня? Каких действий ждал? И как бы сделать так, чтобы и себя не задеть, и тебя хорошенько пнуть?
- Да, есть.

Патрисия слегка наклонила голову, и каштановый локон скользнул по ухоженному плечу. Женщине нравилось выглядеть превосходно в любой ситуации. Пожалуй, если бы миссис Бестер по какому-то невероятному стечению обстоятельств попала под расстрельную статью, в последний момент, перед строем солдат, ее бы волновало не будущее, которое все равно через несколько секунд должны были отнять, но то, как она выглядит.
- Командор, я не хочу, чтобы между нами возникло никому ненужное непонимание. Я не знаю, чего захотят Бестер и его сослуживцы, мне же от вас ничего не нужно. Я получила задание – быть с вами, присматривать за вами, но никто не просил меня лишать вас чего-либо, - Патрисия подперла голову кулачком. – Тем более – ребенка.

- Благодарю, чаю, - женщина только сейчас поняла, что на Дне Рождении дочери не успела выпить ничего, кроме бокала шампанского, и теперь напиток испарился, оставив во рту кисловато-пьяную сухость. Хотелось пить.