Гарриман тяжело вздохнул. Простите, Габриэль, я дурак, самый обычный, несусветный дурак, который совершенно не умеет шутить.
Грей подошел к опасливо жмущейся к стене девушке и осторожно приподнял ее лицо, заглядывая в изумительные опаловые глаза.
- Габриэль, - молодой человек говорил тихо, но твердо, - вы не должны меня бояться. Я не прикоснусь к вам, если только вы сами этого не захотите.
Мужчина проследил взгляд дочери самого опасного телепата за всю историю Пси-Корпуса.
- Ну да, будете спать в моей спальне, а я себя вполне комфортно чувствую и на диване.

Невинный, почти детский поцелуй защекотал щеку телепата. Боже, она по поведению совсем ребенок. Ну и что мне с ней делать?
- Вам не за что благодарить меня, Габриэль. Мы телепаты, но это не дает нам права перестать быть людьми.
Грей был полностью согласен с девушкой. К чему терпеть пьяные рожи товарищей и родственников, когда кровь не дурманит редкое вино любви? Ах, черт, родичи. Ведь им нужно сообщить… Габриэль в этом плане было проще.
- Вы прилетели на Вавилон по просьбе отца? – уточнил Гарриман.
Зачем Бестер подвергает дочь такой опасности? Впрочем, с него станется. Господи, Альфред,  клянусь вам, что когда-нибудь вы посмотрите в смеющиеся глаза своей дочери и заплачете!

Отредактировано Гарриман Грей (2009-10-10 23:33:08)

И снова девушка загрустила. Габриэль, есть хоть что-то, что не заставит вас печально разглядывать темный пол? А ведь она любит отца… Грей осторожно коснулся руки девушки, пытаясь передать ей часть собственного спокойствия.
- Мне его даже жаль, - покачал головой Гарриман. И вас, Габриэль.

Неожиданная перемена в Габриэль заставила Гарримана задумчиво наклонить голову, но ладонь девушки Грей так и не выпустил из рук.
- Я не верю в душу, Габриэль, - тихо признался телепат. В конце концов, им стоило узнать друг друга получше. – А ваш отец ничего не видел, кроме Корпуса. У него не было выбора. Но это не оправдывает его, вы правы. Однако давайте оставим тяжелые философские споры. Лучше расскажите, что вы любите, что вам нравится?

Девушка наконец-то подняла на Гарримана прекрасные опаловые глаза. Кажется, когда-то, в другом измерении в при другой погоде, подобный взгляд заставлял трепетать не только мужчин, но и женщин. Впрочем, Габриэль нельзя было сравнивать с Ольгой Глебовой-Судейкиной хотя бы потому, что дочь Бестера оказалась удивительно скромна.

- Для философствования нужна иная атмосфера, не находите? – Двое приговоренных к барку людей стояли очень близко друг от друга. Что ж, все зависело от них, и молодые телепаты вполне могли превратить свое заключение в собственный рай. – Хорошо размышлять под пение бурь и ласковое шуршание поленьев в камине, на пушистой медвежьей шкуре, с бокалом горячего вина.

Они просто другие.
- Я запомню, - мягко прошептал Гарриман, неожиданно для себя целуя Габриэль в щеку. Телепат едва коснулся сухими губами бархатной кожи девушки. Это не было похоже на детский «чмок», которым несколькими минутами ранее Габриэль приласкала Грея.

Грей слегка отстранился от девушки, не отводя взгляда. Опаловые глаза Габриэль смотрели на него почти доверчиво и несколько печально.
Самое страшное - это когда выбирают за тебя для твоего же блага. Мы никому не принадлежим, даже себе, запомни это, девочка. Не нужно приносить в жертву свою свободу.
Мысли плавились, закручивались в единый жаркий вихрь, и уже невозможно было понять, о чем думает он, а о чем – она. Впрочем, сейчас это было не важно.
Мягкие, полные губы Габриэль приоткрылись и коснулись губ Гарримана, соглашаясь с его словами. Руки молодого человека соскользнули с ее плеч и потянулись к застежкам  формы. Вы здесь лишние. Упали на пол две пары перчаток, переплетаясь на холодной поверхности в тщетной попытке согреться, но молодым людям было не до них. Туда же отправились два кителя – сегодня Грей не слишком заботился о порядке в комнате, ведь все его сознание затопили невозможные переливчатые глаза. Ставшее тяжелым дыхание, расширившиеся зрачки, и лишь одно желание – припасть к коже партнера, пробуя ее на вкус, запомнить каждый изгиб тела, такого чужого и родного одновременно: Гарриман подхватил Габриэль на руки. Несколько шагов, и девушка оказалась в сладком плене мягких подушек, дорогая блузка расстегнулась, оголяя молочную белизну округлого плеча. Грей опустился на кровать рядом с будущей женой и приник губами к чувствительно точке, где шея переходила ключицу. Тонкие, сильные пальцы осторожно коснулись за ухом, поглаживая нежную кожу. Гарриман не торопился, позволяя девушке привыкнуть к собственным объятиям, к чужому дыханию, к неродному и не совсем обжитому дому. Губы скользнули ниже, целуя тонкие руки. И вот блузка соскользнула со стройного тела, улетела неведомой птицей на спинку кровати, оголяя больше, нежели хорошую фигуру. К ней незамедлительно присоединились юбка-карандаш Габриэль,  рубашка телепата, брюки, словно и одежда нынче не желала оставаться в одиночестве.
Грей осторожно приподнял за подбородок лицо будущей жены, снова заглядывая в удивительные глаза и проецируя в ее сознание оранжевый поток доверия. Все расцветало перед глазами, будто кто-то неведомый умудрился заснять их чувства и теперь прокручивал перед мысленным взором. И Гарриман с головой нырнул в круговорот эмоций, непривычно позволяя бессознательному управлять своими действия. Молодой человек провел ладонями по стройному стану девушки, наслаждаясь ее изящными движениями, украшенными желанием и неподдельной страстью, губы припали к пахнущей изумительными осенними духами коже, расписываясь каждым прикосновением в еще не оформившемся чувстве. Ладони невесомым теплым прикосновением, будто шелком по ветру, прошлись по стройным бедрам партнерши, умело заставляя девушку слегка приоткрыться, словно бутон экзотического цветка, впуская мужчину в самое сокровенное, в ее мысли. Этот опыт, это знание могли бы показаться даже оскорбительными, если бы не потемневшие от дурманящей страсти глаза, которые, казалось, впитали в себя силу и непредсказуемость грозового неба, если бы не едва различимый шепот над ухом, зовущий лишь ее и говорящий невозможные, нежные глупости.
Слияние. Момент, где брак заключается на небесах, где кто-то сверху отмечает нас чем-то невидимым, но крайне значимым, где мы расписываем дальнейшую судьбу наших душ, даря им друг друга и избавляя от одиночества. Но для телепатов это даже большее, чем предписанная высшими силами естественность. Перед теми, кто был проклят сковывающим даром, жизнь извиняется, даря наслаждение не только телу, но и сознанию. Их мысли в диком вихре танцевали что-то дикое и первобытное, сливаясь, вплетаясь друг в друга, словно дорогие ленты в гривах сарматских коней, словно тела, что стали сейчас единым целым на бежевом бархате кровати. Хотя, кто из них чувствовал эту кровать? Никто. Сейчас они были в другом мире, оставив за гранью обыденности и форму, и службу, и самих себя по отдельности.  Остановилось время, боясь нарушить их маленький рай, замерло пространство – ему не было места во вселенной сплавленных страстью мыслей. Все замерло, и не замирало ничего. Просто переворачивался их мир, отвергая объективную реальность и серый быт. Но вот перед глазами пронеслась яркая золотая вспышка, ослепляя, заставляя сжать в объятиях сильнее и… возвращая усталых, но счастливых людей обратно, в расписанную скучностью Вселенную.

Отредактировано Гарриман Грей (2009-10-11 21:16:19)

Гарриман задумчиво гладил притихшую Габи по голове. Густые волосы рассыпались сквозь пальцы темной шелковой рекой. Приятные ощущения. Она вообще была очень приятной. Грей прикрыл глаза. Ну и зачем он?... Черт, глупый вопрос, вообще, самый глупый вопрос, который можно задать себе в постели с женщиной. Будущей женой. И рядом с ней отчаянно не думалось. Телепат наклонился, мягко целуя Габриэль в висок.
- Мне надо уйти. Ненадолго, - тихо сказал он, поднимаясь с кровати и одеваясь. – Я скоро вернусь. Постарайся никуда не уходить без меня.

========> Лифты и коридоры станции